Наш модус вивенди - квинтэссенция тесного сообщества, в котором все заняты одним делом, причем делом весьма необычным, в котором трудно найти единомышленников. Поэтому круг и узкий, можно даже сказать неизбежно и вынужденно узкий. И поэтому все продолжают общаться даже после серьезных ссор, которые обычно разводят людей менее созависимых. Шутки, понятные только нам, сплетни, своим охватом не выходящие за рамки все того же круга, обиды, которые вызвали бы недоумение у непосвященных. Круг настолько узкий (а вокруг - шумная, суетливая и абсолютно чуждая социальная пустота), что всю мою интравертность как рукой сняло. Я все время проводила с ними и не уставала от общения. От работы уставала, а от общения - нет. И сейчас я хочу в "доминошницу", где мы каждый вечер азартно играли, разбившись на две-три команды (наша всегда была самая веселая), и не менее азартно курили шишу. Вот что любопытно, кстати: я веду там не сильно здоровый образ жизни - курю, причем не только шишу, мало сплю, ем всякую лабуду, сутками сижу то в пыльных гробницах, то в песке на жестком солнце. Но после приезда мне только ленивый не сказал, что я выгляжу как после очень долгого и качественного отпуска.
А вообще Египет, вопреки всем своим чудовищным недостаткам, обладает сильной магией притяжения. Даже для меня, человека, для которого пирамиды стали повседневной рутиной, находятся свои якоря. Другого формата, конечно. Например, куст жасмина, растущий на полпути от моего отельчика до ворот Гизы. Египетский жасмин, эссенции которого, найденные в гробницах Древнего Царства, хранили свой аромат 4000 лет, совсем не похож на наш пышный и нарядный куст. Египетский выглядит вот так:
Это довольно невзрачный на вид, зато "вечноцветущий" куст, на котором увядшие цветочки перемежаются с бутонами и молодыми цветами. И пахнут они по-другому. Запах сильный и стойкий, но, чтобы его почувствовать, нужно почти коснуться носом цветка. Каждый день, идя с раскопа и на раскоп, я срывала по одному цветочку - и мир начинал играть другими красками. Идеальный Египет, который существует, увы, лишь в моей голове, пропитан этим запахом.
А еще - долгая поездка по пустыне из Александрии, которая мне очень понравилась в этот раз, в бархатной египетской ночи, в неудобном микрике, где уже почти все спят, а ты, соприкасаясь головами с другим таким же не спящим, слушаешь Little fifteen на айфоне, без наушников, потому что не планировал ничего слушать, но спонтанно захотелось.
И огоньки, выхватывающие из мрака кусочки пустыни, и теплый ветер - избавление от изнуряющей жары в разгар дня.
А теперь у меня другая жизнь, да. За три дня я кое-как наладила быт в моем голодном и злом семействе, которое встретила меня после месяца отсутствия. Дети однозначно считают, что глава семьи - я (хотя это не так), просто потому, что их мирок вращается, когда я сижу в центре и раскручиваю его.
В декабре почему-то у экономической элиты сплошные ДР, поэтому я спешно пытаюсь вернуть себе условно цивилизованный вид. Нет, конечно, маникюрно-педикюрные будни - не моя история, но крестьянские мозоли на руках (кайлом тоже приходится махать, однако) и синий ноготь (кусок скалы упал и прищемил палец) хотелось бы закамуфлировать, да.
В одном из приглашений черным по белому написано: форма одежды - вечерняя... А весь мой гардероб состоит из джинсов, футболок и кроссовок. Андрей сурово сказал: "Иди в магазин". В магазин я не пошла, разумеется, но в интернете заказала себе новые, НАРЯДНЫЕ синие кроссовки. Осталось решить, с какими джинсами их надеть - синими или черными. Шучу, конечно: платье придется купить какое-никакое. Вот ищу теперь что-нибудь со стебом, в чем я не буду выглядеть как мужчина-пародист в балетной пачке.
А еще мы с Андреем, кажется, незаметно для себя взяли шефство над забытым богом забайкальским поселком, в котором, по иронии судьбы, он когда-то служил. Все началось с письма в благотворительный фонд, в котором мать-одиночка просила зимнюю одежку для детей. Я отправила - и через месяц мне пришло письмо от другой семьи. Отправила - и вот уже ворох писем из Билютуя лежит у меня на столе. Когда Андрей увидел адрес, он не поверил своим глазам. А поскольку не понаслышке знает, что это за место, то загорелся идеей создать там небольшое предприятие, которое позволит людям хоть как-то зарабатывать. По аналогии с тем, что сделала удивительная девочка Гузель в башкирской деревне, построив там медовую фабрику. Андрей такой: масштабный, щедрый и добрый.
